Лондон.

Лондон.

30.V.2005.

Фотогалерея

Снова «чертополох», теперь «barbican», около одноименной станции метро на северо-востоке Лондона. Ехали из Хитроу на такси, около £80. Непривычно немного носится по встречке, лучше иногда просто зажмурится.

Обычная процедура регистрации в отеле была оживлена русскоязычной девушкой (как выяснилось много позже), которая до последнего притворялась, что не понимает, о чем мы материмся, заполняя анкеты. Ну что ж, работает под прикрытием, контакты с соотечественниками запрещены. В эту поездку мне достался самый маленький номер, который когда-либо мне встречавшийся. Кровать была даже не кровать, а скамья.

Открытая дверь шкафа полностью перегораживает проход, поэтому любые манипуляции с чемоданом превращаются в старую добрую игру «сокобан» или «такелажник». 

Окрестности отеля совершенно нетуристичны.

Дома, как жилые, так и офисные, построены в скучном стиле 70-х, с обилием бетона и минимумом изысков. Очень небольшие скверики, зажатые между домами, но обязательно обнесенные оградой и имеющие запирающиеся ворота. Старички, играющие там в шары, производят очень умиротворяющее впечатление. Некоторое разнообразие в городской пейзаж этого района вносит длинный ряд довольно старых таунхаусов около станции метро «Барбикан». Это совершенно непривычное советскому взгляду зрелище. Гимн коллективному индивидуализму, выложенный в кирпиче!

Всем своим видом они говорят, мы вместе, потому что мы любим свою собственную индивидуальность. Они похожи на городских воробьев, усевшихся пером к перу на ветке-улице, чтобы не окоченеть в лондонской сырости. Все как бы одинаковые как вид, но в то же время и разные. У всех у них на улицу выходит только дверь и узкое окно. Но в одном окне занавески и цветы, а другом просто шторы. И, кажется, что стоит только побежать к ним крича и размахивая руками, как они легко упорхнут на соседнюю улицу, где снова усядутся поплотнее друг к другу. Видно, что каждого клочка земли здесь есть хозяин. Перед каждым домом есть небольшой кусочек тротуара, за который отвечает владелец. Поэтому перед ним чисто.

Пообедали в английском пабе, где встретили опять соотечественника. Некуда деваться от этих русских даже в лондонской глуши! Процедура заказа несколько непривычна. Сначала нужно занять столик, на котором прикручена табличка с номером. Затем идешь к барной стойке и делаешь заказ, указывая номер столика. Т.е. здесь не ты гоняешь официантов, а они тебя. Но, тем не менее, эти мелкие неудобства не помешали нам приступить к поглощению стаутов и элей, не забывая отдавать должное стейкам с кровью и без. В полглаза было интересно наблюдать за англичанами, сидящими друг напротив друга с кружкой пива у каждого. Менталитет другой. Цедить кружку пива, а тем более шикарного (другого бриты не знают) в течение часа – это признак долгих тренировок. Как можно удержаться от того, чтобы не осушить залпом первую, особенно первую, кружку прохладного стаута «London Pride», ощущая долгое послевкусие и промакивая пену на верхней губе нижней губой? Это осталось мне непонятным. Десятую кружку, согласен, можно уже и поцедить, не торопясь.

Как следует подзаправившись, отправились бродить по Лондону, то и дело испытывая приятное чувство знакомых мест. Площадь Пикадилли, как всегда излучает раскованность и свободу, подсвеченную неоновой рекламой. Постоянно натыкались на памятники различным событиям и персонажам, сложившим славу Великой Империи. Например, Крымская война в Англии воспринимается иначе, чем у нас. Просто одна из далеких колониальных войн во имя Королевы. Ветеранам этой войны установлен довольно печальный памятник, на одной из небольших улочек, перпендикулярных Пикадилли. Суровые гренадеры в высоких меховых шапках стоят как-то отрешенно и смотрят вниз.

На мой взгляд, здесь передана непоколебимая доблесть этих солдат, но с осознанием бессмысленности принесенных жертв.

Памятник Куку наоборот, динамичен и на фоне синего неба смотрится очень органично. Он как бы движется на фоне облаков.

Прогулялись к Вестминстерскому дворцу. Фотографировались с гвардейцами.

Лондонцы вообще не парятся насчет дождя. Идет дождь, ну и они идут. Прямо по лужам. Мокрые? Ну и что, все мокрые. Высохнет. Открытого грунта в городе мало, поэтому грязи много не бывает.

1 июня. Каждое утро мы бежали до станции метро «Old Street», потом надо было ехать с несколькими пересадками до вокзала Ватерлоо, а потом еще сорок минут на электричке до станции Leatherhead.

Рамштайн в Лондоне не слушается – режет ухо. Вообще я предпочитаю ездить один, а тут я слишком много говорил по-русски. Когда Андрей с Орестом обсуждали на вокзале Ватерлоо нашу поездку, они цензурных слов не употребляли. Расслабляет, знаете ли, общеокружающее непонимание Великого и Могучего. Хотя некоторые персонажи на нас оглядывались. Хочется надеяться, только на голос и интонации.

Ужинали в очень английском пабе, где нужно сначала занять номерной столик, а затем сделать заказ. Гинесс хорош как всегда!

Станция Лизерхед на вид празднует свое двухсотлетие, умудряясь оставаться при этом чистой и ухоженной.

Вагоны абсолютно пусты, можно лежать или сидеть где хочешь! Поезда абсолютно бесшумны. При любой скорости. Как-то мы остановились на одном из перегонов, прямо на заднем дворе у небольшого блока таунхаусов. Небольшие двухэтажные домики с обязательным двориком. Все чисто и ухожено. Однообразия нет, каждый дом окрашен в свой цвет и отгорожен от соседей забором.

В Гайд-парке очень оживленно. Кто-то играет в футбол. Рядом в паре метров могут сидеть, разложивши пикник, чинные тетушки в смешных колпачках.

Здесь же бродят полисмены, заложив руки за спины, лениво поглядывая по сторонам. Иддилия! Поваляться в траве – обязательно.         

2 июня. Wimbledon у нас ассоциируется с помпезным теннисным турниром, но если ехать на обычной пригородной электричке, то мы увидим обычную замусоренную станцию.

            

            Одеваются лондонцы омерзительно, костюм с кроссовками или юбка с сапогами - это повсеместно. Плюс нечесанность и небритость. Так что если хотите выглядеть в Лондоне своим, оставьте дома бритву и расческу.

Понравилась местность вокруг Ковент-гардена. Там есть ощущение Юной Империи. Еще неуклюжей и нескладной, как подросток, но уже срывающимся басом заявляющей свои права. Колонны домов не столь массивны как на Марлиборн и нет тяжелых мрачных памятников. А есть Covent Garden Market, который выглядит почти игрушечным на фоне остальных домов.

Метро в этой части города – самое старое. Для того чтобы попасть на платформу, надо спускаться на лифте. На хорошем таком, грузовом лифте, человек так на двадцать.

3 июня посетили Британский музей. Дорога к нему показалась какой-то долгой и неочевидной. Само здание – классика, можно даже попытаться спутать его с Пушкинским музеем.

            

            Вход бесплатный и, несмотря на то, что мы прибежали за полчаса до закрытия, никто строгим голосом нас не стал об этом предупреждать. Огромный холл с белоснежно-чистыми полами, отражающийся в полупрозрачном куполе – вот что представляет из себя входная группа Британского музея. Британской империи таки есть, что показать в своем музее. Египетский зал набит битком разного рода мумиями, включая мумии животных.

            Утварь, саркофаги фараонов – десятками. В греческом зале – оригинальные фронтоны Парфенона, вывезенные из Афин, десятки статуй, явно не копий.

            Домой в этот вечер возвращались долго, прогулялись до Тауэра, где панибратски фотографировались с памятником Марку Аврелию.

4 июня возвращались домой через низкорослый «Хитроу». Потолок в нем вряд ли превышает два метра, что создает нетипичное ощущение тесноты для аэропорта.

Специализированный висковый duty-free shop – отличная идея. Можно не отвлекаясь на всякие там коньяки и водки, выбирать только виски. А если еще при этом наливают! Продавец, то ли индус, то ли пакистанец предлагал на пробу разные сорта и в итоге я распробовал «Balvenie Double Wood 12 year», чем остался весьма доволен.

Гиннес на завтрак, Гиннес на ужин, Битлз для фона и ты подключен к Лондону, ты настроен на его волну. Узнать Лондон, да и любой другой город – это значит превратить его в рутину, в однородный пейзаж перед глазами, без выделения каких-то деталей, которые всплывают в сознании некоторое время спустя.

MakMcs Copyrights ®